Проспект премьер

Жизнь Галилея без Галилея

Яна Чичина

Историю Галилея (как и то, что земля вертится вокруг солнца) каждый знает с самого детства. Не один драматург брался рассказать эту историю, не один режиссер воплощал ту или иную версию на сцене. И вот настал час для главного режиссера Новой сцены Александринского театра Марата Гацалова. В основе его спектакля «Новое время» — пьеса Брехта «Жизнь Галилея», однако специально переписанная петербургским драматургом Татьяной Рахмановой. Парадокс в том, что это жизнь Галилея без Галилея.

И, казалось бы, все логично — в нашем новом времени Галилея действительно давным-давно нет. И в спектакле Гацалова на сцене вместо великого ученого — его истины, которые в виде сотен лампочек висят над идеально ровно расставленными металлическими конструкциями. Висеть-то они висят, но пока все пространство занято надежными, железными конструкциями"устоями«, лампочки не горят — ждут своего часа. Зажгутся они в финале, когда «устои» в образе металлических кубов утонут в темноте. Тогда они засияют, становясь единственным источником света.

В полумраке на сцене бродят четверо представителей Святейшего собрания. Папа Римский (Виктор Смирнов), Философ (Николай Мартон), Ученый (Семен Сытник) и Торговец (Аркадий Волгин). Облаченные в средневековые костюмы, точно сошедшие с древних картин, они степенно вышагивают в металлическом лабиринте. Их голоса сливаются в один — лишенный колебаний, ровный, вечный.

Эта четверка корифеев Александринской сцены, мастеров старой актерской школы, на сей раз — лишь условие «вневременной» подачи текста. В тексте — вся средневековая Италия с ее университетом и церковью, с улицами и площадями. В их диалогах описываются и идея Галилея, и его страсть, и церковь, и церковные «страхи», к тому же своеобразно ожившие в спектакле.

Пятеро молодых артистов во фриковых костюмах (рыжебородый парень в свадебном платье, парень в шапке и черных кружевных чулках, коротко стриженная девушка в кричащем красном платье и так далее) врываются в этот законсервированный мир. С ними возникает «идея» скорости — свободы? смелости? Они — актеры, проигрывающие перед Священным советом отречение Галилея. И неважно, сколько раз актерыфрики повторят продиктованный им текст отречения. Их одежда, их жестикуляция, их интонации — все говорит о том, что сами идеи уже проникли в массы, а значит, отречение бесполезно и ничего не изменит.

Театральные поколения даны на контрасте, который держит весь спектакль: чинно и плавно, по прямым линиям перемещаются одни — и стремительно носятся по диагоналям другие.

Фрики сметают декорации. Вот оно, новое время, — дикое, непонятное, сумасшедшее.

И вскоре это «новое» вытесняет все — сцену заполняют обнаженные девушки, на протяжении минут десяти вытанцовывающие какие-то неясные движения. Contemporary dance пришел на смену средневековой догме, движение — на смену слову. Глухой звук настройки рояля от композитора Владимира Раннева, сопровождающий весь спектакль, сменила тишина. А потом темнота поглотила и этих «новых» танцовщиц, оставив сцену светящимся лампочкам. И новое время (возможно, новые времена) ушло в историю, кануло, давая дорогу сверхновым. Остался лишь вопрос: какими они будут… и будут ли…

Впрочем, вопрос о том, как старое сменяется новым, тут, кажется, касается и самого театра, его приемов, собственно, сценических стилей и форм. И сменяется ли? Или… все — немного фикция, как та виртуальная реальность, которая нынче так гипнотически очевидно поглощает жизнь, искусство, нас самих?

Автор: Яна Чичина
Фото: Anastasia Blur