Номер 14
Номер 13
Номер 12Перекресток
Тропами фриков
Обзор Международного фестиваля «БТК-ФЕСТ: Театр актуальных кукол». Freak Case
«CLIC»
БТК-ФЕСТ проходит в Петербурге уже третий раз.
В 2014 году программа формировалась так, чтобы познакомить зрителей с европейским театром кукол. В 2015 году сложилась обратная ситуация: был собран пул продюсеров из Европы, которых организаторы фестиваля пригласили в Россию, чтобы показать лучшие отечественные коллективы, работающие в рамках фигуративного театра.
В этом году темой БТК-ФЕСТ стали фрики: видимо, потому, что в интеллектуальной среде драматической сцены и в еще более элитарной оперно-балетной среде кукольники до сих пор считаются людьми странными. Как бы то ни было, программа вышла насыщенной и необыкновенно содержательной: 17 спектаклей 17 театров из 9 стран за 6 дней. И это не считая мастер-классов, утренних встреч с режиссерами, безумного чаепития и всевозможных вечеринок.
Детская программа
Несмотря на главную тему, основная часть афиши была составлена таким образом, что детские спектакли чередовались со взрослыми. Из наиболее запоминающихся показов — «Билли Фог» Матеуша Пржлески из Польши, «Колино сочинение» Яны Туминой, «Стойкий оловянный солдатик» Тобиаса Дж. Леманна из Германии, «CLIC» Пьера-Ива Гюне и Йонель Стратман, а также «С тех пор…» Анны Ивановой-Брашинской из Франции. Каждая из этих работ необычна, в каждой — свой способ обращения к зрителю, своя потребность в зрительском воображении, восприимчивости, чуткости.
«Я, Сизиф» (Puppetslab)
«Билли Фог» польского театра теней, сделанный в эстетике нуар-комикса, — история о мальчике, чье имя перевели на русский как Билли Мглистый, ибо очень любит парень проводить время в темноте. В детском его пространстве случается страшное: смерть приходит в дом — погибает любимый кот. Билли пишет письмо Санта-Клаусу, в котором просит открыть тайну перехода души в мир иной. И тема, и подача темы (черный юмор) для русской традиции не совсем привычны: конечно, нам ближе «добрый» детский театр кукол, а здесь — пародирование похорон, танцы на могиле…
Спектакль Яны Туминой «Колино сочинение», представленный впервые на «Арлекине», неоднократно проанализирован критиками. И все же этот опыт заслуживает дополнительного внимания.
Яна Тумина, сделав работу о мальчике с синдромом Дауна, создала спектакль-впечатление — импрессионистский спектакль, в котором одна картина сменяется другой. Вот зарисовка про Колю и оленя, а вот рассказ Коли о выдуманном друге — девочке Варе. Прямой логической связи между зарисовками нет.
«Билли Фог»
Подобное строение — строение намеренно фрагментарное, дробное — обусловлено не только спецификой взятых для постановки литературных источников (в основе — книга Сергея Голышева о сыне Коле, родившемся с синдромом Дауна, и собственно сочинения Коли). Мальчик, парящий в воздухе, в чьем смехе слышатся «пятьсот миллионов бубенцов», воспринимающий мир не в его целокупности, а в совокупности островков, картинок, фрагментов, открывает нам совершенно иную вселенную. Маленький принц, прилетевший с другой планеты. Каждый шаг — обоюдное испытание: для Коли — связанное с познанием себя и окружающего мира, для родителей — внутреннего мира своего совершенно особого ребенка.
И без того небольшая сцена театра «Кукольный формат» дробится на множество еще более мелких пространств. Вместо задника — белые ленты, похожие на вертикальные пластины жалюзи и эластичные бинты одновременно. Иногда они приподнимаются и мы видим ноги родителей: если они стучат-топочат, то перед нами картина родительского недовольства и беспокойства, если танцуют — картина семейной идиллии.
«Билли Фог»
Иногда из гибких макаронин, то с одного боку, то с другого, просовываются руки актеров (Александр Балсанов и Анна Сомкина), предъявляя нам Колю: белый сверточек, когда родился; крохотную — по-прежнему белую — куклу, когда чуток подрос; и наконец планшетку, когда окреп. Возникают и препятствия, с которыми мальчику предстоит встретиться: мосты, столы, тумбы, похожие на огромные белые льдины. Мальчик не воспринимает поход из точки А в точку В как прямую, для него он всегда дробится на отрезки. И любой «путь» представляется практически невозможным, если только не воспринимать его как путешествие, а достигнутую цель — как чудо. И вот в финале Коля побеждает «непослушные» шнурки, умеет поместить пакетик в кружку и залить его водой. Но это еще не чудо. Главное чудо случается, когда он преодолевает закон земного притяжения и улетает на другую планету — ту, для которой важны не разумные доводы, а чувства.
«Стойкий оловянный солдатик» Тобиаса Дж. Леманна, в котором есть только один герой — сказочник, — это история любви Солдатика и Балерины. Знакомый всем с детства сюжет Г. Х. Андерсена разыгрывается в огромном шатре. Штефан Вэй, рассказывая о героях, создает мир подвижный, призрачный: тени используемых им игрушек падают на купол шатра, превращая безобидных кукол то в монстров, то, напротив, уязвляя их, делая до смешного карликовыми. Вибрация, мерцание размера рождают ощущение зрелища необыкновенного, сказочного. Фокусы и трюки позволяют раздвинуть привычные границы, соединив театр и цирк.
«Стойкий оловянный солдатик»
Иное соединение — синтез кино и театра — представлено в работе «CLIC» «СинеМарионетоГрафа Муравьи». В крохотном трейлере, рассчитанном на 19 человек, показывают черно-белое кино, посвященное Жоржу Мельесу, Бастеру Китону и Чарли Чаплину. Своеобразный театр просвещения, где в доступной для детей форме подаются принципы работы этих режиссеров.
«С тех пор...»
Трогательную историю из жизни Птицы и необыкновенного зверька, похожего одновременно на мышонка и коалу, представили компания «Samolet» и Анна Иванова-Брашинская. На Малой сцене был воздвигнут уютный двухэтажный домик, где на первом этаже живет этот непонятный, но ужасно обаятельный зверек, как сказано в буклете, «непоседа и искатель приключений», а на втором — не менее обаятельная, но меланхоличная синяя Птица — «домосед, боящийся выйти на улицу». Сюжет — робкое стремление навстречу друг другу, складывающееся из отдельных, казалось бы, не связанных напрямую микроисторий и эпизодов. «С тех пор…» — невероятно теплая история. По-настоящему домашняя. Ощущение «одомашенности» во многом создается благодаря причудливым куклам-варежкам, которые изготовила Саша Полякова — художник и исполнитель. В том, как она деликатно обращается со своими подопечными, чувствуется ее трепетное отношение к материалу — они действительно оживают. Дети, мгновенно встроившись в неспешный ритм, живо реагируют на перипетии, поддерживая персонажей репликами. В финале боязливая Птица выходит на улицу, а мышонок-коала вроде бы обретает покой, и «с тех пор» начинается совсем другая история.
Программа для взрослых
Программа, подготовленная для взрослых зрителей, была еще более интересной и содержательной. Здесь и новая постановка Алексея Лелявского «Биография» 1, и «Слепой» Дуды Пайвы и Нэнси Блэк из Нидерландов, и «Хармс. Анекдоты, случаи, стихи» Руслана Кудашова, и «Железо» Бориса Константинова, и «Пластмассовые герои» Ариэля Дорона из Израиля, и премированная всеми «Толстая тетрадь» Александра Янушкевича2, и экзотичный «KAR» Матиа Сольце из Чехии — история Анны Карениной, рассказанная в духе кабаре (с песнями-плясками, под «горячительные алкогольные напитки»).
«Пластмассовые герои»
Как и в детской программе, отобранные «взрослые» спектакли демонстрировали самые разные подходы к пониманию феномена театра кукол сегодня. Это действительно синтез драмы, театра художника и театра предмета.
В «Пластмассовых героях» Ариэль Дорон с помощью обычных игрушек — плюшевого тигра, крохотного танка и солдатиков — рассказывает историю о войне и мире, столь актуальную для его страны.
«Толстая тетрадь»
На этом пацифистские настроения не покинули фестиваль. Александр Янушкевич из Пермского театра кукол представил историю Аготы Кристофф «Толстая тетрадь» (действие происходит в Германии во время Второй мировой), ставившуюся в России довольно часто3.
В пространстве, создаваемом Янушкевичем, обосновавшаяся в мире война проявляет себя во всем: в странной и страшной, даже безобразной, похожей на Ее Величество Смерть бабушке, которая экономит даже на куске мыла, не моется годами, становясь буквально все серее и страшнее день ото дня; в вернувшемся из небытия еле живом солдате-отце. Война присутствует в бесконечных допросах, учиняемых гестаповцами. И даже выходит в неожиданной роли рыжеволосой соблазнительной жены священника (что берет шефство над детьми), так напоминающей Марику Рёкк.
«KAR»
Но возникающий на фоне хроники военных действий серый мир, тишину которого то и дело нарушает звук разрывающихся снарядов, даже в самые ужасающие моменты остается миром детским — не взрослым. Александр Янушкевич создал спектакль «простой», без пафоса. Мир детей — мир, в котором равно возможны как смерть, так и воскрешение, где все — только игра в салочки и страха нет. Самым страшным становится вовсе не факт ухода матери или бабушки, даже не гибель одного из главных героев — одного из мальчиков-близнецов, а угроза разлуки. Но… вечно вместе быть невозможно: «Что поделаешь? Война!»
Историю борьбы за место под солнцем представил Руслан Кудашов в спектакле «Хармс. Анекдоты, случаи, стихи» Красноярского театра кукол. В Петербурге постановками по Хармсу никого не удивить: в «Таком театре» идет моноспектакль Александра Лушина в постановке Юрия Васильева «История Сдыгр Аппр» о последних днях Даниила Ивановича; в «ЦЕХЪ театре» давно и основательно прописался «Чародей»; «Вон» провозгласил Олег Еремин в прошлом сезоне и вышел на Малую сцену Александринки; своего документального Хармса обрел Войцех Урбаньски; не говоря уже о ежегодном квесте Константина Учителя «Маршрут Старухи». Хармс органично вписался в театральный мир города, став такой же неотъемлемой частью мифа о Петербурге, как Гоголь и Достоевский.
«Хармс. Анекдоты, случаи, стихи»
Однако история жизни Даниила Ивановича, рассказанная в куклах, — явление для нас не вполне обычное. В спектакле «Хармс. Анекдоты, случаи, стихи» главный герой — кукла. Но кукла совершенно особенная: в ней нет ничего из того, к чему привыкли мы, глядя на тиражированные портреты оригинала. Поэт Кудашова грустно взирает на мир, в котором все смешалось: бегущие дети, писатели-классики, революции-подвиги и глупая повседневность. Этот Хармс оказывается персонажем, живущим в странном измерении, где прошлое, будущее и настоящее, сливаясь, образуют странное безвременье. Вокруг — плоские фигурки хорошо знакомых, усвоенных со школьной скамьи классиков: Пушкиных-Гоголей-Достоевских. А «кукольный» Хармс существует в особом пространстве. И ему здесь легко-легко. Здесь действуют Хармс-законы: абсурд чередуется с еще большим абсурдом. Так возникает у режиссера Кудашова сиюминутный и неистребимый, не вымытый временем, горький и ироничный, кукольный и самый настоящий поэтический театр.
По-своему поэтичным оказался и спектакль с брутальным названием «Железо» (Театр кукол Республики Карелия), в основе которого — история мечты советской семьи о заветном «Запорожце». Сегодня, конечно, «Запорожец» — is a freak-car. Но когда-то все было не так: когда-то он был звездой отечественного автопрома, о нем мечтали — об «ушастом»-«чебурашке»-«мыльнице», как называли ЗАЗ в народе. Но мечтали в основном, конечно, мужчины. А женщины спали и видели море, солнечное теплое лето, пальмы и чайки снились им — да просто отдых наконец. И вот героиня спектакля «Железо» Зина все время шьет, дабы раздобыть денег мужу на авто, а себе — на вожделенные каникулы.
«Железо»
Борис Константинов создал бесконечно нежный спектакль: «Железо» — это признание в любви культовому проекту автопрома. Ровно такое же, как некогда сделали Владимир Сорокин и Иван Дыховичный, сняв фильм «Копейка» — несколько историй про ВАЗ-2101. Но у Дыховичного были разные зарисовки из жизни. У Константинова другое: одна семья — один автомобиль. Его «Запорожец», представленный на сцене, вмещает весь мир. Здесь в каждой части что-то да происходит: в проемах для колес образовалась касса, в которой продают билеты в рай, на тот самый юг с пальмами и морем; на капоте — пляж; в салоне — дом, и т. д., и т. п. Машина-мечта, машина-уют, машина-жизнь, полное единение — прошлая утопия и нынешняя ностальгия.
«Слепой»
Были на фестивале и две работы, носящие «терапевтический» характер: «Слепой» Дуды Пайвы и Нэнси Блэк, а также перформанс «Замри!» Ника Стёра из Нидерландов. И тот, и другой проект возникли, когда создатели переживали серьезные проблемы: у Дуды Пайвы была серьезная болезнь, от которой его не могли избавить ни квалифицированный врач, ни знахарь, ни даже гадалка, у Ника Стёра случилось что-то вроде нервного срыва — сказалось напряжение на последнем курсе театрального института. Первый излечился, выходя на театральную сцену, второй нашел успокоение в эстетике перформатизма.
Сначала — о «Слепом». На сцене, где нет ничего, кроме множества натянутых веревок и напоминающих абажуры трех матерчатых куполов, еще до того, как в зале выключили свет и началось действо, сидит сам Пайва. Рассказывая о себе в импровизированном зале ожидания, он попутно бросает реплики соседям — обыкновенным зрителям: «А вы здесь зачем? Какой недуг хотите побороть?» И приговаривая «главное — верить», Пайва «вынимает» из собственного «тела» одного персонажа за другим, изгоняя «бесов». Спектакль «Слепой», разыгрываемый в полутьме, — история борьбы человека с собственными демонами, что преследуют каждого из нас на протяжении всей жизни, являясь в виде болезней, страхов, навязчивых идей.
«Замри!»
Перформанс «Замри!» — о красоте, застывшей в камне. В первый день он шел во дворе Фонтанного дома, во второй переместился на Малую сцену БТК. Когда-то Стёр сбежал из родной страны на юг Франции и там, на берегу моря, дабы успокоиться и расслабиться, складывал камни в причудливые комбинации. Проведя за этим занятием сутки, он понял: создание подобных скульптур и есть его призвание. Выложив из камней круг, он в течение часа-полутора, подбирая то один элемент, то другой, стыкует их под разными углами самыми странными способами. Публика, наблюдающая за процессом, действительно замирает, боясь не то что пошевелиться — вздохнуть, так велико напряжение.
Собственно, все шесть дней публика замирала на каждом из представлений БТК-ФЕСТ. Спектакли очень разные, с использованием разных типов кукол, состоявшиеся в самых разных пространствах (в трейлере, на улице, в шатре, в зале с традиционной рассадкой), затронувшие многие серьезные, эмоционально напряженные, порой философские, порой откровенно болезненные темы, провоцировали публику на нестандартную реакцию. Фестиваль — особый взгляд на театр, на его историю, на его будущее. Его острый интерес — в эксперименте, в поиске пограничных форм, в пропитанности неуспокоенной творческой мыслью, в открытии особых авторских миров.
Теперь с замиранием ждем год 2017-й: оглашения темы и программы следующего фестиваля.
Автор: Яна Постовалова
Фото предоставлены пресс-службой фестиваля
1 Подробнее о спектакле «Биография» читайте в этом номере «ТГ».
2 Спектакль — лауреат Высшей национальной театральной премии «Золотая Маска», обладатель Гран-при на фестивале «Петрушка Великий», Гран-при и «Лучшая работа художника» на XI фестивале-конкурсе профессиональных театров Пермского края «Волшебная кулиса».
3 Наиболее известны постановки Алексея Крикливого и Бориса Павловича.
